Том 6. Стихотворения - Страница 16

К оглавлению

16


Встань, возликуй, восторжествуй, Россия!
Грянь, как в набат, —
Народная, свободная стихия
Из града в град!

18 декабря 1916

Москва

А.М. Поццо («Глухой зимы глухие ураганы…»)


Глухой зимы глухие ураганы
Рыдали нам.


Вставали нам — моря, народы, страны…
Мелькали нам —


Бунтующее, дующее море
Пучиной злой,


Огромные, чудовищные зори
Над мерзлой мглой


И сонная, бездонная стихия
Топила нас,


И темная, огромная Россия
Давила нас.


О, вспомни, брат грома, глаголы, зовы,
И мор, и глад.


О, вспомни ты багровый и суровый
Пылал закат.


В глухие тьмы хладеющие длани
Бросали мы.


В глухие тьмы братоубийств и браней
Рыдали мы.


И звали мы спасительные силы
Заветных снов


И вот опять — медлительный и милый
Ответный зов.

Июль 1918

Москва

Слово


В звучном жаре
Дыханий —
Звучно-пламенна мгла:


Там, летя из гортани,
Духовеет земля.


Выдыхаются
Души
Неслагаемых слов —


Отлагаются суши
Нас несущих миров


Миром сложенным
Волит —
Сладких слов глубина,


И глубинно глаголет
Словом слов Купина


И грядущего
Рая —
Тверденеет гряда,


Где, пылая, сгорая,
Не прейду: никогда!

Декабрь 1917

Дедово

К России


Россия — Ты?.. Смеюсь и умираю,
И ясный взор ловлю…
Невероятная, Тебя — (я знаю) —
В невероятности люблю.


Опять в твои незнаемые муки
Слетает разум мой:
Пролейся свет в мои немые руки,
Глаголющие тьмой.


Как веющие, тающие маки,
Мелькающие мне, —
Как бабочки, сияющие знаки
Летят на грудь ко мне.


Судьбой — (Собой) — ты чашу дней наполни
И чащу дней испей.
Волною молний душу преисполни,
Мечами глаз добей.


Я — знаю всё… Я ничего не знаю.
Люблю, люблю, люблю.
Со мною — Ты… Смеюсь и умираю.
И ясный взор ловлю.

Май 1918

Москва

Антропософии («Над ливнем лет…»)


Над ливнем лет,
Над тьмою туч
Ты — светлый свет.
И — летний луч.


Как вешний яд
Неотразим!
И ясный взгляд
Невыразим!


Живой алмаз
Блестит из глаз —
Алмазит даль,
Поит печаль.


Мой вешний свет.
Мой светлый цвет, —
Я полн Тобой,
Тобой — Судьбой.

Июль 1918

Москва

Асе («Те же — приречные мрежи…»)


Те же — приречные мрежи,
Серые сосны и пни;
Те же песчаники; те же —
Сирые, тихие дни;


Те же немеют с отвеса
Крыши поникнувших хат;
Синие линии леса
Немо темнеют в закат.


А над немым перелеском,
Где разредились кусты,
Там проясняешься блеском
Неугасимым — Ты!


Струями ярких рубинов
Жарко бежишь по крови:
Кроет крыло серафимов
Пламенно очи мои.


Бегом развернутых крылий
Стала крылатая кровь:
Давние, давние были
Приоткрываются вновь.


В давнем — грядущие встречи;
В будущем — давность мечты:
Неизреченные речи,
Неизъяснимая — Ты!

Сентябрь 1916

Москва

Дух


Я засыпал… (Стремительные мысли
Какими-то спиралями неслись:
Приоткрывалась в сознающем смысле
Сознанию неявленная высь) —


И видел духа… Искрой он возник…
Как молния, неуловимый лик
И два крыла — сверлящие спирали —
Кровавым блеском разрывали дали.


Открылось мне: в законах точных числ,
В бунтующей, мыслительной стихии —
Не я, не я — благие иерархии
Высокий свой запечатлели смысл.


Звезда… Она — в непеременном блеске…
Но бегает летучий луч звезды
Алмазами по зеркалу воды
И блещущие чертит арабески.

Май 1914

Арлесгейм

«Я» («В себе, — собой объятый…»)


В себе, — собой объятый
(Как мглой небытия), —
В себе самом разъятый,
Светлею светом «я».


В огромном темном мире
Моя рука растет;
В бессолнечные шири
Я солнечно простерт, —


И зрею, зрею зовом
«Воистину воскрес» —
В просвете бирюзовом
Яснеющих небес.


Березы в вешнем лесе,
Росея в серебре, —
Провеяли «воскресе»
На розовой заре…


«Я» — это Ты, Грядущий
Из дней во мне — ко мне —
В раскинутые кущи
Над «Ты Еси на не-бе-си!»

Декабрь 1917

Дедово

Воспоминание («Мы — ослепленные, пока в душе не вскроем…»)


Мы — ослепленные, пока в душе не вскроем
Иных миров знакомое зерно.
В моей груди отражено оно.
И вот — зажгло знакомым, грозным зноем.


И вспыхнула, и осветилась мгла.
Всё вспомнилось — не поднялось вопроса:
В какие-то кипящие колеса
Душа моя, расплавясь, протекла.

Май 1914

Арлесгейм

Сестре Антропософии

16